Невероятное попадание на предельном расстоянии решило исход сражения…
В относительно недавней истории человечества известны войны, в том числе детально задокументированные, с количеством, целями и хронологией которых исследователи никак не определятся. Даже с географией случается путаница. Скажем, с той возней, что затеял Бонапарт по всему миру, как-то определились, присвоив всем конфликтам оптовый термин Наполеоновских войн. Но там все хорошо только с финишной датой – окончательное падение императора. А со стартом есть сложности. Кто-то вообще утверждает, что, мол, фигура корсиканца есть прямое порождение французской революции, кто-то берёт и более ранние походы.
Французы той поры буянили по всему миру, причем в окрестностях Пиренеев эта возня если и затихала, то только за тем, чтобы переместиться по карте влево или вправо. Оттого Испания и Португалия напоминали гигантскую сковородку, на которой жара хватало как вооруженным туристам, так и местным. Французам как-то особо никто не помогал, а вот португальцам и испанцам пособляли англичане. А все это время то Испания восставала, то Португалию к Франции старались присоединить. Так что покоя не было.
Успех попеременно сопутствовал обеим сторонам, хотя наблюдалась выраженная закономерность. Если император лично присутствовал на театре военных действий, то союзники меняли аллюр на ретирадный. Победно повоевав, Наполеон удалялся усмирять Австрию или Италию, предварительно раздав точные указания своим маршалам. Те какое-то время по инерции одерживали виктории, а потом понемногу вязли и переходили к позиционным действиям.
Что-то подобное и наблюдалось на рубеже 1808-1809 годов. Бонапарт уже уехал вершить историю в другие регионы, а на испано-португальском направлении по старой привычке англичане бодро отступали, французы лихо наступали. Причем у британцев к стратегическим и тактическим напастям еще прибавилось выраженное разложение армии – она настойчиво и упорно превращалась в сброд. Приходилось или отлавливать и карать собственных мародеров, или солдаты, встретив на пути винные погреба, поголовно перепивались. Арьергардные колонны, в которые назначали сохранившие целостность, разум и управление части, пытались спасти отчаявшихся бедолаг, искавших утешение в зелье Бахуса. Растолкать удавалось единицы. Остальных добивали или забирали в плен французы. Тут еще стоит упомянуть, что французские части ко всему прочему давили числом – островитянам явно не хватало солдат на данном театре войны.
В принципе, англичане имели реальный шанс получить классический разгром. Спас положение сэр Джон Мур, сумев взяв в союзники погоду. У деревни Какабелос на пути армейских колонн текла река Куа, которая так распухла из-за дождей, что единственной переправой через нее оказался мост. Чем и воспользовался Мур, устроив заслон сразу за переправой. Что не понравилось генералу Кольберу, который только что так лихо преследовал британцев. Кстати, у этого моста Мур чуть было не угодил плен. Ускользнул чудом – англичане успели выставить все наличные пушки (шесть штук) на удобном возвышении, которые и отогнали кавалеристов Кольбера.
Влево и вправо от моста французы послали разведчиков искать брод. Части барона Ля Уссе, подтянувшиеся вскоре к Кольберу, сунулись в воду наугад, найдя брод на карте. Но у них ничего не вышло – воды прибыло больше обычного. Кольбер попробовал решить дело лихим кавалерийским наскоком, но идея быстро захлебнулась – пушки и сосредоточенный ружейный огонь англичан сделал свое дело. Кольбер отвел войска, решив их перестроить в колонну по четыре, чтобы этим своеобразным клином пробить оборону англичан. И неудачно для себя выбрал в качестве острия пехоту Мерля.
На фоне пеших порядков гарцующий всадник выглядел соблазнительно. И Мур, самолично наблюдавший за боем, объявил пари, предлагая приземлить неосторожного кавалериста. Вызвался стрелок 95-го полка Томас Планкет, известный своей меткостью. Мушкеты того времени прицельно палили метров на 80, но у Планкета в руках был штуцер Бейкера, уверенно поражавший цели метров на 200.
Интересно, что французы потом утверждали, якобы именно такой и была дальность выстрела. Но британская сторона тогда и поныне настаивала, что выстрел производился на пределе убойной дистанции для данной системы – 600 метров. Скорее всего правы именно британцы, потому что этот выстрел обе стороны сразу же записали в легендарные. И Планкету даже пришлось сразу подтверждать квалификацию, отметая обвинения в везении и случайности. Когда генерал упал, к нему кинулся на помощь тамбур-мажор, которого Планкет подстрелил следующим выстрелом. Правда, англичане говорят, что это был адъютант генерала – звучит солиднее.
Итого всего одного верного выстрела хватило, чтобы французы подрастеряли пыл, замешкались и отказались от атаки. Погибшего генерала в войсках любили. А когда наконец справились с эмоциями и созрели для атаки, ее так и не затеяли – стемнело. Что дало возможность англичанам сняться с позиций и спокойно уйти, никем не преследуемым. Всего потери в этом сражении оказались примерно равны – по две сотни человек с каждой стороны.
Генерала Кольбера объявили всефранцузским героем и вписали в историю, приписав ему длинную предсмертную речь, в которой он сожалел о своей ранней смерти, выражал удовлетворение карьерой и пафосно радовался бегству врага, заодно намекая на пользу, принесенную им милой родине. Масло в огонь мифа подливали и британские историки – все же победа тем почетнее, чем солидней и маститей противник.
А вот у Томаса Планкета с посмертной всенародной славой как-то не сложилось. Залог пари он получил и продолжил службу, побывав еще во многих сражениях. При Ватерлоо получил ранение, но выжил. Службу его омрачит одно обстоятельство – пристрастие к алкоголю (ирландцу простительно). Эта особенность солдата помешает его продвижению по службе, хотя попыток устроить военную карьеру будет множество. В конце концов Планкет уйдет в отставку и, окончательно спившись, умрет в нищете в 1839 году. Хоронить его придется знакомым офицерам. Вскладчину.
Дзен-канал «Исторические сражения»
Рисунок в заголовке: Тот самый выстрел Планкета в положении лежа на спине с фиксацией линии прицеливания с помощью оружейного ремня. Художник: Peter Dennis
